У каждого из нас одними из первых были книги Агнии Барто. На её стихах выросло не одно поколение людей не только нашей страны, но и других государств. Кто не знает Таню, которая потеряла мячик и плачет? Или кто-то, может быть, не знаком с бычком, который вот-вот упадёт?
К 115-летию со дня рождения писательницы в библиотеке для детей прошёл час поэзии «В гостях у Агнии Барто». Ребята познакомились с жизнью и творчеством Агнии Львовны. Слушали и сами читали, рассказывали её стихи, наполненные добротой и любовью к окружающим людям и животным. А потом из бумаги в технике оригами сделали весёлого медвежонка.
Советуем всем: читайте и перечитывайте интересные, юмористические, поучительные стихи этого всемирно известного автора.
Интересные факты из жизни Агнии Барто
Стихи Агнии Львовны Барто ребенок впитывает буквально с молоком матери. Со строчек «Уронили мишку на пол…», «Наша Таня громко плачет…», «Зайку бросила хозяйка…» начинается знакомство с рифмованной речью уже несколько поколений.
Однако о самой поэтессе большинство из нас ничего не знает. А жаль.
История ее жизни полна противоречий и неточностей.
Чему верить?
Интересно, что сведения, приведенные в Википедии существенно разнятся с другими источниками, рассказывающими биографию Агнии Барто (Воловой в девичестве).
Вики утверждает, что родилась будущая поэтесса в феврале 1901 года в Ковно (Каунасе). Другие источники указывают местом появления на свет Москву и называют дату 2 марта 1906 года. Сверяясь с последующей хронологией, легко прийти к выводу, что именно последние цифры верны.
Однако и они оказываются недостоверными. По словам дочери Агнии Львовны, мама прибавила себе год, чтобы спастись от голода в трудное время Гражданской войны. Это был единственный шанс устроиться на работу, чтобы получать скудный паек — селедочные головы, из которых можно было сварить суп.
Получается, настоящая дата рождения Агнии Львовны Барто — 2 марта 1907 года.
Остается вопросом место рождения: Москва или Ковно? Учитывая то, что Воловы были евреями, а в Российской Империи действовал закон, ограничивающий расселение иудеев, их проживание в столицах (Санкт-Петербурге и Москве) почти исключено. Незначительные смягчения запрета появились лишь в 1879 году. В частности, жить в городах за чертой оседлости было позволено специалистам с высшим образованием (в первую очередь медикам).
Похоже, именно это обстоятельство помогло семье Воловых перебраться в Москву. Но о том, когда семья сменила Ковно на столицу — до рождения дочери или позднее — нигде в биографиях не сказано.
Балерина в семье медиков
Отец Агнии Барто Лев Николаевич Волов был ветеринарным врачом. Мама — домохозяйка. Но ее дядя (известный физиолог и гигиенист Исаак АароновичДембо) и двоюродные братья были врачами, брат — Григорий Ильич Блох — известный русский, а после советский врач-оториноларинголог и фтизиатр.
Однако юную Агнию точные науки и медицина отнюдь не привлекали.
Она с детства пробовала писать стихи (которые отец критиковал за несоблюдение размерности) и обожала танцевать. В Москве девочка параллельно гимназии обучалась в балетной школе Лидии РичардовныНелидовой.
В 1924 году на выпускном балу хореографического училища, которое окончила Агния Львовна, она читала со сцены стихи собственного сочинения. Присутствовавший в зале нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский спустя несколько дней при личной встрече рекомендовал девушке сменить профессию и стать не балериной, а поэтом.
Агния отнюдь не сразу прислушалась к этому совету: еще год она работала в балетной труппе. Однако в 1925 году коллектив в полном составе эмигрировал из советской России.
Барто, оставшись в Москве, вынуждена была сменить профессию.
Собственно, трудным для нее это не стало: уже в том же 1925 году в печати появились первые ее публикации.
Ранний брак
Агния Львовна вышла замуж, едва ей исполнилось (по документам) 18 лет. С будущим мужем они познакомились в балетной студии — Павел также занимался балетом, Лидия Нелидова была его тетей.
Еще более молодых людей сблизило увлечение поэзией: несколько ранних стихотворений, опубликованных позднее в сборниках Агнии Барто, писались ими в соавторстве.
Павел Николаевич стал профессиональным литератором. Начиная с 1926 года не раз выпускались его стихи и проза, в 1930-е годы он работал редактором Детского издательства, с 1941 по 1960 год был редактором газеты Северного флота.
В 1927 году у пары родился сын Эдгар. Мальчика, названного в честь писателя Эдгара По, дома звали Гариком.
Этот союз продлился всего 6 лет. Говорят, причиной расставания стала ревность мужа к поэтическим успехам жены. Может быть, дело было в молодости и эмоциональности обоих партнеров. Интересно и то, что после расставания с Агнией Павел Николаевич был женат еще 4 раза.Так или иначе, дальнейшая жизнь убедительно докажет: Агнии Львовне нужен был другой супруг. Зато с ней навсегда осталась звучная фамилия Барто, такая простая для запоминания — та самая, под которой мы ее знаем и любим.
Бывшие супруги на всю жизнь сохранили добрые дружеские отношения. Павел Барто принимал активное участие в воспитании сына, поддерживал отношения с новой семьей бывшей супруги.
Счастливый союз
Вторым мужем Агнии Барто стал Андрей Владимирович Щегляев — инженер, теплоэнергетик, доктор технических наук, член-корреспондент АН СССР.
В 1935 году у них родилась дочь Таня. Сейчас Татьяна Андреевна — главный хранитель творческого наследия Агнии Львовны Барто.
Агния Львовна писала стихи, работала на радио и телевидении, в Союзе писателей. К ней приходили в гости поэты и писатели — им всегда было, что обсудить; к ней обращались за помощью люди со всей страны — она никому не отказывала.
И дети, и муж относились к постоянной занятости мамы с пониманием. Они старались оградить ее от любых бытовых мелочей. Справиться с этим помогали жившие вместе с ними Наталья Гавриловна Щегляева (мама Андрея Владимировича) и няня Домна Ивановна.
Няня появилась рядом с Агнией Барто сразу после рождения Эдгара. Когда Агния Львовна разошлась с Павлом Барто, Домна Ивановна осталась с ней, с ней пришла в новую жизнь и, так и не обзаведясь собственной семьей, пробыла с Агнией и ее детьми до конца своих дней.
Именно бабушка и няня пекли пироги, учили детей читать и писать, гуляли с ними. Бабушка учила не только русскому. Отлично владея французским и немецким, она передавала эти знания внукам. Благодаря Наталье Гавриловне подросшая Таня пошла в школу сразу во второй класс.
Однако увлеченность работой не означала, что Агния Львовна совсем не принимала участия в жизни своей семьи. Напротив: она руководила всем. Ни один серьезный вопрос не решался без ее участия. Это было их традицией и негласным правилом: именно мама была главной в семье.
Татьяна Андреевна в своих воспоминаниях всегда подчеркивала, что родители искренне любили друг друга. В их отношениях царила гармония, прерванная лишь в 1970-м уходом из жизни Андрея Владимировича.
Поэтесса-токарь
С самого начала войны Агния Львовна рвалась во фронтовые командировки. Однако руководство Союза писателей отказывало ей в этом стремлении.
Сначала поэтесса с детьми уехали в Тамбов, где жила ее мама. Позднее, когда Андрей Владимирович, как ценный технический специалист, был эвакуирован в Свердловск, семья перебралась к нему.
Сидеть в бездействии Агния Барто не могла. Из Свердловска она постоянно ездила в Москву: читала стихи раненым, лежавшим в москвоских госпиталях, продолжала добиваться командировки на фронт. В итоге ей это удалось: несколько раз она ездила на передовую, выступала со стихами перед бойцами. Казалось бы: зачем детские стихи солдатам, окруженным кошмаром войны? Но они слушали Агнию Львовну, вспоминали о доме, собственных детях, любимых — и лица их разглаживались, на душе становилось светлее.
В 1942 году Агния Барто поделилась с Павлом Бажовым своим желанием написать о том, как работают на оборонных заводах подростки и женщины. Она призналась, что очень хочет рассказать об их подвиге, но не знает, с какой стороны подступить к теме. «А вы пройдите с ними весь их путь от училища до завода. Не со стороны наблюдайте, а учитесь вместе с ними их делу, тогда поймете», — подсказал ей знаменитый уральский писатель.
Это предложение не напугало, а вдохновило поэтессу. Она действительно отправилась на курсы, прошла обучение, некоторое время работала на заводе. Когда Агния Барто писала свою книгу «Идет ученик», она знала, о чем пишет: у нее был опыт токаря второго разряда.
Невосполнимая потеря
Сын Агнии Львовны с раннего детства был творческим ребенком. Он отлично рисовал, прекрасно танцевал, занимался музыкой. Мальчик подавал надежды как композитор.
Коррективы в его интересы внесла война: бросив музыку и танцы, В Свердловске Эдгар пошел на курсы летчиков. Он мечтал выучиться на пилота и уйти на фронт.
Исполниться этой мечте помешало состояние здоровья: у мальчика были проблемы с желудком. С курсов его отчислили. Кончилась к тому времени и эвакуация, семья вернулась в Москву.
В 1944 году, уже в Москве Эдгар Барто поступил в авиационный институт. Война шла к концу, а стремление к небу у подростка осталось.
Увы, и этому не суждено было сбыться. 5 мая 1945 года 18-летний Гарик попал под грузовик, когда ехал на велосипеде. Счастливые для всей страны дни Победы в семье Агнии Барто были навсегда омрачены личной трагедией.
Агния Львовна сумела пережить эту беду, продолжить работу. Помогли ей в этом поддержка близких и погружение в творчество.
Найти человека
Потеряв сына, Агния Барто на некоторое время замкнулась. А потом стала активно посещать детские дома, общаться с ребятами, оставшимися без родителей. В 1947 году она опубликовала одно из самых печальных своих произведений — «Звенигород».
Одним из откликов на публикацию стало письмо женщины из Караганды, рассказавшей о том, как война разлучила ее с 8-летней дочерью. Женщина даже не просила поэтессу ни о чем. Но эта история так задела Агнию Львовну, что она взялась за поиски. И… нашла!
Об этом радостном случае рассказал журнал «Огонек», напечатали другие советские издания. И на имя Агнии Барто пошли тысячи писем от людей, мечтавших отыскать своих родных. Дети искали родителей, родители — детей, братья — сестер.
Татьяна Андреевна Щегляева вспоминала, что письма приходили пачками. Коробками и чемоданами, заполненными письмами, был заставлен коридор их московской квартиры.
«Мама все их читала, — рассказывала она. — Когда информации было достаточно, она сразу шла в официальные организации, оформляла заявки на розыск. В самых трудных, почти безнадежных случаях бралась за поиски сама».
Тех, кто приходил к Агнии Львовне домой, она всегда с участием выслушивала, подробно расспрашивала, важные детали записывала, чтобы опереться на них в работе.
Так на радио появилась передача «Найти человека», которую вела Агния Барто. В эфире она зачитывала письма, рассказывала истории, которые сумела узнать. Из воспоминаний своих собеседников она выбирала такие моменты, которые невозможно забыть. Ребята, с которыми она встречалась в детских домах, рассказывали о том, что они помнили из своей еще довоенной жизни, когда были вместе с родителями. Кто-то говорил о любимой игрушке, кто-то — о доме, в котором жил, о соседях и друзьях, о коротких событиях своей счастливой жизни. Эти яркие эпизоды помогали людям узнать своих близких, найти друг друга даже тогда, когда неизвестны были фамилии.
Передача «Найти человека» выходила на радио до 1973 года. В своих дневниках Агния Львовна Барто называла точную цифру: 927 семей воссоединились благодаря ее работе.
Честность или бюрократия
Лидия Корнеевна Чуковская в своих воспоминаниях высказывала обиду на Агнию Львовну Барто за выступления на писательских съездах против нее самой и отца, за участие в исключении из членов Союза писателей. Называя «на все способной», обвиняла в предательстве и поддержке бюрократической системы.
Но те, кто знал Агнию Львовну близко, был уверен: в каждом своем выступлении она всегда была искренна. Если уж называла очерки Лидии Чуковской «злой антисоветчиной», значит, действительно так считала. Если в 1944 году критиковала военную сказку Корнея Ивановича «Одолеем Бармалея!» — значит, и в самом деле считала ее вредной для советских ребят. Но при этом она всегда называла Корнея Чуковского своим другом и уважала его мнение.
Кстати, из-за своей искренности на должностных постах в Союзе писателей Агния Львовна не задерживалась. Со многими директивами, поступающими сверху, часто была не согласна и открыто говорила об этом. Бывали случаи, когда действовала откровенно против системы. Например, вместе со Львом Абрамовичем Кассилем долгое время помогали семье репрессированной Евгении Таратуты.
Сценарист
Кроме стихов, Агния Львовна Барто писала сценарии к нескольким художественным и мультипликационным фильмам. Среди ее работ популярные в Советском Союзе ленты «Алеша Птицын вырабатывает характер» и «Подкидыш».
Сценарий «Подкидыша» писался в соавторстве с Риной Зеленой. Подруги не имели прежде опыта работы с кинематографом, желание создать историю для фильма возникло стихийно. Естественно, не было и предварительного договора с киностудией. Тем не менее, наработанный ими материал был принят «Мосфильмом» безоговорочно, без единой правки.
Отдельные доработки делались уже в процессе съемок. Так, одним из самых ярких образов фильма стала роль Фаины Раневской. Зрителям особенно полюбилась ее фраза, адресованная экранному «мужу»: «Муля, не нервируй меня!» Между тем, в начальном сценарии этой реплики не было. Фаина Георгиевна произнесла ее между дублями. Агния Львовна услышала, пришла в восторг и предложила использовать в диалоге персонажей.
Училась у детей
Агния Барто вообще чутко относилась к тому, что слышала — и от взрослых, и от детей. Темы для своих новых произведений она находила, наблюдая за игрой малышей на детской площадке, общаясь с ребятами в школах. Для этого она специально устраивалась «передохнуть» неподалеку от играющих детей или приходила на уроки, представляясь сотрудником отдела образования. Она внимательно и с интересом вслушивалась в речь ребят, вникала в их заботы и радости.
В то же время она почти никогда не ходила в школу к дочке. «Мама даже иногда забывала, в каком классе я учусь», — вспоминала Татьяна Щегляева. Училась дочь хорошо, поводов ходить «на ковер» к директору не давала. Вот и старалась Агния Львовна не показываться ни учителям, ни родителям одноклассников дочери.
Правда, поступала она так вовсе не потому, что ее не интересовала жизнь Тани. Дома дочка могла обсудить с мамой все, что ее волновало. Но вот хвалиться тем, что мама — известная писательница, она дочери не позволяла. Поэтому о том, что мама у Тани – «та самая Агния Барто», знали только самые близкие подруги, бывавшие у них в гостях.
Стихи для внуков
Интересно, что Агния Барто никогда не посвящала своих стихов собственным детям. Знаменитое «Наша Таня громко плачет» — вовсе не о дочери: стих написан за 3 года до ее рождения. Не было и стихов, которые она посвятила бы рано ушедшему сыну.
Катастрофа с Гариком навсегда поселила в душе поэтессы страх за своих близких. С того дня и на всю дальнейшую жизнь она настаивала на том, чтобы семья не расставалась. Поэтому даже взрослая дочь, выйдя замуж, осталась жить в квартире родителей. Благодаря этому внуки — Володя и Наташа — росли на глазах у бабушки.
И вот для внуков у бабушки нашлись строчки! Наверное, недаром говорят, что «внучат любят больше детей». Стихотворение «Мы не заметили жука» посвящено внучке Наташе. А «Капризные ерши» — внуку Володе. Очень возможно, что цикл «Вовка — добрая душа» — тоже посвящение Владимиру.
Агния Львовна вообще много времени проводила с внуками. С удовольствием читала им свои стихи, рассказывала о художниках. Она прививала им интерес к искусству и книгам. И вместе с ними танцевала, мечтая, что внук, как и она когда-то, пойдет в хореографическое училище.
Однако никто из потомков Агнии Барто не пошёл по ее стопам:
- Дочь Татьяна Андреевна, как и ее отец, Андрей Владимирович Щегляев, стала инженером, кандидатом технических наук.
- Владимир, внук Агнии Львовны, стал учителем математики.
- О Наташе, к сожалению, не удалось найти никакой информации.
В январе 1981 года у Агнии Львовны родилась правнучка, которую назвали Асей. Ее прабабушка успела подержать на руках.
Слабое сердце — сильная душа
1 апреля 1981 года Агнии Львовны Барто не стало. За месяц до этого она отмечала свой 75-летний юбилей и даже танцевала.
«Она до конца жизни была очень энергичной, — рассказывала Татьяна Щегляева, — ездила в командировки, даже в пожилом возрасте играла в теннис, танцевала. Помню ее, танцующей на своем 75-летии… А через месяц ее увезли в больницу. Как думали сначала, с легким отравлением. Оказалось — инфаркт. В последний день марта маме стало как будто легче, она просила перевести ее в палату с телефоном: мол, так много дел и забот! Но на следующее утро ее сердце остановилось…»
Проводившие исследование врачи удивлялись: оказалось, у Агнии Львовны были слабые сосуды. По мнению медиков, такое их состояние вообще давало мало шансов на продолжительную жизнь.
Вопреки этому Агния Барто прожила долгую, насыщенную, яркую жизнь. Она сделала много такого, что не по силам обычному человеку. Она все принимала близко к сердцу, пропускала через себя. Творчество было для нее не просто работой, — оно было ее жизнью.
Татьяна Андреевна Щегляева, продолжая жить в родительской квартире, сохранила ее в прежнем виде. Рабочий кабинет мамы она превратила в своеобразный музей, где хранятся рабочие записи, дневники и фотографии знаменитой поэтессы. Она твердо знает, что и ее дети будут также внимательно относиться к наследию их бабушки.
Безусловно, многие стихи Агнии Барто современным детям не во всем понятны. Приходится объяснять, кто такие пионеры и октябрята, кто такой Ленин. Но многое из творчества поэтессы будет актуально до тех пор, пока в нашей стране рождаются дети.
